Не избежать мне сплетни дрянной,
Ну что ж, простите, пожалуйста,
Что из Парижа привез Рено,
А не духи и галстук!
Первое близкое соприкосновение поэта с автомобилем состоялось в начале Первой мировой войны. Правительство объявило мобилизацию, которой подлежали молодые люди, не имеющие законной отсрочки.
После революции Маяковскому выпал шанс сделать карьеру на поприще автомобилизма: его выбрали начальником Автомобильной школы, в которую в середине войны преобразовали Учебную автороту. Однако при первой же возможности он уволился из армии «по здоровью», с радостью позабыв об автомобилях, как он думал, навсегда…
Поэт революции
После гражданской войны Маяковский стал признанным революционным поэтом – агитатором, горланом, главарем. Доверие новой власти к нему было безграничным: Владимиру Владимировичу даже дозволялось выезжать за границу. Куда, неслыханное дело, он выезжал девять раз, побывав почти во всех странах Европы и даже в Америке.
И вот в 1928 г. Маяковский купил во Франции автомобиль и привез его в СССР. Привез, рискуя нарваться на непонимание друзей и острую критику со стороны противников. Ведь в то время в стране обычным гражданам иметь машину не полагалось – это было прерогативой партийно-номенклатурной элиты. Что же заставило поэта пойти на столь рискованный шаг?
Ответ прост. Авто попросила привезти бессменная муза Маяковского Лиля Брик, ради которой он шел на любые жертвы. Не купить машину было просто невозможно, любимая даже заранее выучилась управлять автомобилем и постоянно напоминала о нем в своих телеграммах и письмах.
Неудивительно, что именно Лиличка Брик стала первой советской женщиной-автомобилисткой, до нее среди женщин сидела за рулем только жена французского посла.
Причем Лиля Юрьевна прекрасно представляла, каким именно должно быть ее авто. Так, 14 октября 1928 г. она писала Маяковскому в Париж: «Про машину не забудь: 1) предохранители должны быть спереди и сзади, 2) добавочный прожектор сбоку, 3) электрическая прочищалка для переднего стекла, 4) фонари сзади с надписью «stop», 5) обязательно стрелки, показывающие, куда поворачивает машина,
6) теплая попонка, чтобы не замерзала вода, 7) не забудь про чемодан и два добавочных колеса сзади. Про часы с недельным заводом. Цвет и форму (открытую… закрытую) на твой… вкус. Только чтобы не была похожа на такси. Лучше всего Buiсk или Renault. Только НЕ Amilcar!». Или вот еще: «Прежде чем купить машину, посоветуйся со мной телеграфно…»
И Маяковский вынужденно подыскивал авто для Брик. Правда, денег у поэта было в обрез. Ведь в Париже он вел переговоры о том, чтобы написать сценарий для французских кинематографистов, и на вырученные средства планировал купить машину. Однако денег заработать не удалось, и Владимир Владимирович тут же известил о положении вещей свою музу.
Лиля в ответ написала: «Ууууууу-у-у-у!!! Неужели не будет автомобильчика! А я так замечательно научилась ездить!!! Пожалуйста, привези автомобильчик!!!!!!!!!!!!!!!». А потом инструкции стали более прагматичными: «Если не хватит денег, то пошли хоть… 450 долларов на Фордик без запасных частей. Запасные части, в крайнем случае, можно достать для Форда и здесь. У-уу-ууу!!!!?».
Шерше ля фам
Вполне могло получиться, что любимая женщина поэта так и осталась бы без машины, не вмешайся в ситуацию… еще одна женщина. Она появилась в жизни Маяковского уже в Париже, причем Владимир Владимирович настолько увлекся своей новой знакомой, что собирался на ней жениться. Речь идет о Татьяне Яковлевой – племяннице известного художника Александра Яковлева. Маяковский оказался не единственным ее воздыхателем – русскую красавицу окружало множество богатых молодых людей, нашлись среди них и автомобилисты. Именно Яковлева, зная финансовые возможности поэта и технические требования, предъявляемые к будущему автомобилю, посоветовала ему приобрести Renault NN.
В Берлине поэт заработал недостающую сумму выступлениями и тут же отправил Лиле сообщение: «Покупаю Рено. Красавец серой масти: шесть сил, четыре цилиндра, кондуит интерьер. Двенадцатого декабря поедет в Москву. Приеду около восьмого. Телеграфируй. Целую, люблю. Твой Счен». За автомобиль пришлось выложить 20 тысяч франков (в пересчете на сегодняшние деньги больше 900 тысяч рублей).
Однако от своей сестры, жившей в Париже, Брик узнала о романе Маяковского, а когда вышла его книжка со стихами, посвященными Яковлевой, ее гневу и разочарованию не было границ. Лиля Юрьевна долго не могла смириться с потерей титула «официальной музы-вдохновительницы» главного пролетарского поэта.
«Родченко несколько раз просил меня сняться с новой машиной, но все как-то не получалось. А тут Володя уговорил меня сделать несколько фотографий с «Реношкой», я позвонила Александру Михайловичу и сказала, что собираюсь на машине в Ленинград. В Ленинград он со мной не мог поехать, но обрадовался возможности сделать снимки. Мы фотографировались в Москве, я была в одном платье, потом переоделась, заехали на заправку бензина к Земляному Валу, он снимал с заднего сидения, как-то еще…»
Кстати, Родченко очень много фотографировал Лилю с её автомобилем:
Лиле Брик мало было просто иметь автомобиль — она хотела сама его водить. Права она получила в июне 1929 года: «Я, кажется, была единственной москвичкой за рулем, кроме меня управляла машиной только жена французского посла».
Правда, не обошлось без ДТП. Однажды на мостовой начинающая автоледи сбила восьмилетнюю девочку, которая вместе с мамой переходила дорогу в неположенном месте. Авария была не очень серьезной: автомобиль лишь слегка толкнул ребенка. Пострадавшая отделалась легким испугом, но милицию все равно вызвали. Дело дошло до суда, однако нерадивую водительницу оправдали. В качестве небольшой моральной компенсации она подарила девочке пуловер.
А что же Маяковский?
Не дожидаясь, пока недоброжелатели обольют его грязью из-за женского каприза, поэт подводит под покупку буржуазного автомобиля политическую базу и пишет стихотворение «Ответ на будущие сплетни».
Таким вот необычным образом были расставлены точки над «i» в истории с привезенным из Парижа авто.
Но автомобильная история на этом не закончилась: машину надо было обеспечить запчастями. Во время очередной поездки в Париж весной 1929 г. Маяковский получил от Брик письмо с перечнем деталей, которые нужно было привести.
Лиля писала: «Двумя крестиками отмечены вещи, абсолютно НЕОБХОДИМЫЕ, одним крестиком – НЕОБХОДИМЫЕ и без креста – очень нужные. Лампочки в особенности – большие, присылай с каждым едущим, а то мы ездим уже с одним фонарем. Когда последняя лампочка перегорит, перестанем ездить. Их здесь совершенно невозможно получить для нашего типа Рено».
Разумеется, Маяковский и в этот раз выполнил ее просьбу. А спустя совсем немного времени на том же самом Renault Лиля и ее муж Осип Брик ехали за грузовиком, в котором гроб с телом покончившего с собой Маяковского везли в крематорий.
В архиве музея Маяковского хранятся сотни снимков Лили Брик из ее поездок – она сама передала эти фотографии в музей среди множества ее личных вещей, связанных с Маяковским.
После смерти Маяковского автомобиль остался в распоряжении Лили, но через год она решила его продать – без пополнения запчастей и расходных материалов, которые можно было купить только за границей, машина быстро стала обузой. Этим занялся друг семьи финансист Лев Гринкруг.
В 1980-х годах группа энтузиастов пыталась найти следы автомобиля Маяковского, но тщетно – вероятно, машина не пережила военных лет.
Фото Александра Родченко взяты из открытых источников в сети Интернет.
Автор публикации
